Особые дети

Цель этой статьи – не вызвать блаженного ощущения «Слава Богу, что это не про нас», не удивить фактами (которые на самом деле удивительны), а нечто другое – посмотреть на маску чужой болезни применительно к себе, извлечь из чужого опыта ценный урок.

Давайте не побоимся посмотреть на детей, которых мы иногда видим на улице, рядом с мамой, – странно шагающими, с невнятной речью и отсутствующим взглядом. Мы мало знаем друг о друге, но наши жизни протекают рядом.

Часть этой жизни, и одна из лучших ее частей, – сосредотачивается по понедельникам и четвергам в «Центре Бороздина» (мкр-н «Щ» в Новосибирске), где педагоги занимаются абилитацией детей с тяжелыми формами умственной отсталости (диагнозы – болезнь Дауна, ДЦП, олигофрения, аутизм и др.).

С детьми, на которых «нормальная» педагогика поставила крест – «необучаемые». Предполагается, что раз ребенок неспособен отличить треугольник от круга, то ни о каком обучении речь идти не может. Тем более, если ребенок не говорит, с трудом фокусирует взгляд и способен удерживать внимание не более 3-х минут. Все это кажется неисправимым, фатальным. Однако вот свидетельство педагога В.А. Лебедева: «Петя Д. с болезнью Дауна, обреченный по медицинским показаниям на отсутствие реакции на движущиеся предметы, не различавший изображений на листе бумаги, «не только комментирует изображения, но и находит среди полутора десятка репродукций показанную ему ранее в другом издании картинку, а пока ищет ее, указывает сходные сюжеты на других репродукциях. При этом задача отыскания круга и треугольника и теперь представляет для него известное затруднение. Поучительно, не так ли? На кой ляд, извините, они ему дались, если колесо машины, лопатку и елку он находит на картинке без затруднений». До этого мальчик вместе с педагогом регулярно занимались рассматриванием репродукций мастеров живописи. Невероятно?..

Беседуем с Алексеем Ивановичем Бороздиным.

Мы только что разговаривали с родителями, видели детей, которые пришли в Школу, – и видели их же рисунки, фотографии с занятий… Мы видели все своими глазами, но, тем не менее, задаем Алексею Ивановичу главный вопрос: «Так в чем же именно состоит ваша методика?» И получаем примерно такой ответ: «В любви к ребенку, в уважении к нему, в вере в его возможности, в огромном желании ему помочь. Такой ребенок в солнечный день – один, в пасмурный день – другой, если он устал в транспорте – третий, и так далее. Я должен быть готов принять его таким, какой он есть, и работать с ним исходя из его данного состояния. Ведь по отношению к особым детям понятие «результата», «прогресса» совсем иное. Поэтому что такое прогресс? Вот я играю ему песенку про василек, он начинает слушать, и вдруг – улыбнулся! Он узнал! Для нашего ребенка это импульс к творчеству. А сколько букв, цифр или нот он выучивает за год – дело будущего: раз процесс творчества пошел, будут и результаты. И они у нас есть: 65 наших детей из 100 поступают в школы разных типов. А ведь мы работаем с самыми тяжелыми формами умственной отсталости».

Известный психолог А.А. Арсеньев пишет: «Ребенок узнает, на что способен, исходя из того отношения, которое получает от мира других людей. Его способности и притязания формируются из тысяч повседневных мелочей: взглядов, разговоров, обращений, интонаций. Взрослые вольно или невольно, исходя из собственных, большей частью неосознаваемых представлений, основанных на распространенных в культуре и социуме идеях, дают ребенку понять, что он “иной”, не такой как другие».

Эта мысль применима и по отношению к обычному ребенку. Действительно, мы формируем ребенка своими ожиданиями – завышенными или заниженными, своими понятиями «правильного» и «неправильного», даем ему представление о норме. Эта норма может быть гибкой, может отражать реальное положение дел, а может и не отражать, будучи сводом предрассудков и мифов. Как часто мы слышим вокруг: «Мой ребенок такой неуклюжий!», «Он совсем не умеет рисовать!», «Ему медведь наступил на ухо!» – и это говорится вовсе не о детях-инвалидах. Что отражается в таких уничижительных высказываниях? Неадекватные родительские ожидания, стремление прожить за ребенка его жизнь, боязнь увидеть в нем что-то хорошее и достойное внимания (чтобы не разочароваться впоследствии). К сожалению, в нашей родительской культуре принято относиться к своему ребенку со скрытой (или явной) недоброжелательностью, у нас принято хвалить чужих детей, не своих, и каждая мама считает чуть ли не своим долгом жаловаться на ребенка.

Каких детей мы формируем в итоге? В первую очередь – ограниченных. Ограниченных восприятием собственных родителей, а затем – собственной заниженной самооценкой. Почему-то считается, что обычный ребенок (не инвалид) обычно не талантлив. Мы не видим никакого чуда в том, что ребенок начинает говорить, подмечать цвета и переносить их на бумагу, гармонично двигаться… Удивление перед возможностями ребенка – это то, чем проникаешься в общении с особыми детьми, их родителями и педагогами, потому что здесь такие явления, как речь и гармоничные движения, – не норма, а событие.

Возможно, нам нужно чаще встречаться с особыми детьми, – не для того чтобы облегченно вздохнуть или на минутку проникнуться жалостью, а для того, чтобы понять ценность собственного ребенка, его усилий и достижений. Чтобы изменить свои представления о норме и возможностях.

В заключение приведем одно наблюдение. Его сделал отец мальчика с болезнью Дауна: «Как-то, глядя на своего сына (было это года через полтора после того, как мы начали ездить в Школу Бороздина), я подумал вот о чем. У нас в деревне в нашу школу ходят ребятишки, вроде бы вполне нормальные. Но многие из них уже с третьего класса начинают пить, курить, нюхать бензин или ацетон. А в самой школе, что творится?.. И вот после этого ответьте мне, кто более нормальный: мой Алешка или они?»

Адрес «Центра Бороздина»:
Новосибирск, ул. Иванова, 44.
Тел. (383) 332 57 42.

Е. Лундина, А. Ключко
В статье использованы материалы из «Этюдов абилитационной педагогики».

по материалам сайта: http://sibmama.ru/index.php?p=borozdin